На страницах федеральных газет на этой неделе появились объявления с предложением товарно-расчетных услуг: некий «антикризисный центр» обещает решить проблему сбыта, неплатежей и недостроя по схеме, широко известной в 90-х гг.
Трудно поверить, что такое возможно сейчас, но вот последние данные Росстата: в октябре 2008 г. задолженность по зарплате (без учета малого бизнеса) выросла на 33,4% и к 1 ноября достигла 4 млрд руб. В докризисном сентябре этот показатель вырос лишь на 2%. Для сравнения: за весь 2007 г. долги по зарплате выросли на сумму, которая на порядок меньше нынешней, – 319,2 млн руб. Основная причина невыплаты зарплаты – отсутствие у предприятий собственных средств, констатирует Росстат. За октябрь такие долги увеличились на 34,9% до 3,8 млрд руб. – 94,6% общей суммы задолженности.
Средств нет из-за того, что нарастают неплатежи между компаниями. Привыкшие к доступным кредитам, компании в условиях кризиса оказались не в состоянии расплатиться с поставщиками, которые сейчас фактически кредитуют своих покупателей. Особенно хорошо это видно по розничной торговле, где задержки платежей доходят до 120 дней вместо обычных 2-3 недель. О росте числа неоплаченных счетов сообщают и поставщики электроэнергии.
Статистики, которая бы отражала картину неплатежей по всей стране, еще нет. Но косвенно о нарастании проблем с расчетами свидетельствуют опросы предпринимателей. По данным Института экономики переходного периода, упоминание неплатежей среди проблем промышленности в ноябре по сравнению с аналогичным показателем прошлого года выросло почти вдвое – до 21%.
Возможно ли возвращение к бартеру в масштабах, свойственных середине 1990-х? Вряд ли.
Трудность для желающих заменить деньги бартером состоит в необходимости серьезного менеджмента по построению обменных цепочек. Достаточно прост бартер в строительном или рекламном бизнесе, но, скажем, в ВПК его представить сложно.
Главный враг бартера – государство, для которого натуральные расчеты затрудняют взыскание с компаний налогов. Еще в конце 1990-х были введены законодательные ограничения: даже если контрагенты по какой-то причине решили обменяться товарами или услугами, учитывать сделку на балансе они все равно обязаны в денежной форме. Это сделало использование бартера для ухода от налогов бессмысленным или во всяком случае очень трудоемким. Само слово «бартер» получило в словаре экономических агентов негативную коннотацию.
Культура хозяйствования за последние годы все-таки выросла. Эта культурная инерция и надежда на то, что денежное обращение в обозримом будущем восстановится, не позволят бартеру расцвести. Радикально выросли возможности государства как по созданию дополнительного платежеспособного спроса в экономике, так и по снабжению ее ликвидностью. Если ситуация с неплатежами будет ухудшаться, предприятия предпочтут бартеру сокращение производства и персонала (что было немыслимо в постсоветские годы).